А ты вошел не в ту дверь, перепутав цвета,
И теперь, и теперь все как будто не так.
А здесь немое кино, здесь замедляют шаг.
Здесь немое кино, здесь забывают дышать.

А если все на продажу, то где же дно?
А ничего не скажешь - немое кино
Видно, да, в этом городе все заодно.
Видно кем-то молчание заведено.

Так расплавься хоть ты,
Просто так невзначай
Есть немое кино,
Но нет слова "молчать".

А так и есть - предметы покидают места.
А твои мысли как зверь, что затаился в кустах.
Здесь немое кино, вот так.
Здесь забывают дышать, здесь забывают ....

Так расплавься хоть ты,
Просто так невзначай
Есть немое кино,
Но нет...

Да, легко мне скользить по земле.
Души не оставив нигде,
Так просто ступив за порог.
Да, мимо улиц пустых.
Прохожих, похожих на бледных святых.
Их тоже мучают змеи дорог.

Да, уже начинает светать.
Неужели я смею летать.
Не чувствуя тяжесть оков.
Да, может так замыкается круг
И только медные струны отбились от рук
Да звенят высоко высоко.

Да, уже начинает светать.
Неужели я смею летать.
Не чувствуя тяжесть оков.
Да....

Да, наверно мы с тобой...да наверно мы с тобой.
Под звездою под одной... Под звездою под одной
Будем жить не тужить.
С ветром дружить.
Не жалея мелькающих дней
Хэй же хэй!

Так откуда и.... Так откуда и куда?
И в глазах какая даль...и в глазах какая даль.
Вот бы жить не тужить,
С ветром дружить,
Не жалея мелькающих дней
Хэй же хэй!

Между небом и землей...между небом и землей
Путь кончается любой...путь кончается любой
Вот бы жить не тужить, с ветром дружить...

Сургы и лургы пройдутся по склону горы.
Сургы и лургы в тугой облачатся наряд.
Сургы и лургы пленники странной игры.
Посмотришь на них удивишься - такое творят!

Сургы и лургы - сторонники сдержанных мер,
веревочных петель и палок в умелых руках.
Сургы и лургы такие они и теперь.
Посмотришь на них, удивишься и вырвется - "ах!"

Сургы и лургы, а что им? Им все нипочем.
Сургы и лургы над пропастью звонкой парят.
И лишь незаметно касаясь друг друга плечом.
Как это им удается - не говорят.

Медленно, медленно бродят по склону горы.
И только душа их мечтой запредельной полна.
Сургы и лургы пленники странной игры.
Ты вслушайся только упруги их имена.

И солнце дающее тень
в минуту торжественной лени.
И пепел довольный уж тем,
Что верит в свое возрождение.

И лица железных химер,
застывшие на плечах.
И ангелы голыми пятками,
танцующие на свечах.

И хрупкие стены домов,
что стали прозрачнее льда.
И призраков белая стая,
которым пропасть не беда.

И алчный огонь позабывший
с чего же все же начать
и ангелы голыми пятками,
танцующие на свечах.

Песню начинай....

Кто дорогой этой мчится?
Пыль унылую клубит?
Костяная колесница.
Словно мельница скрипит.

Да пуста эта дорога
будто нищего сума.
А живет в краю убогом
весельчак "король чума"!

Какие смутные дни, как дышит ветер тревог.
И мы танцуем одни, на пыльной ленте дорог.

Как будто клятва дана - ничем не дорожить.
А только в этих волнах кружить.

Так закипай же в крови женьшеневый сок.
Пропадай душа, беги земля из под ног.

Так лети голова вместе с листьями вниз.
Такие смутные дни. Такие смутные дни.

И закипает в крови женьшеневый сок.
И чей-то пристальный взгляд нацелен прямо в висок.

Так лги голова вместе с листьями вниз.
Такие смутные дни. Такие смутные дни.

Помни, что прошу я – исполни
мое сердце наполни
дивной песней без слов.

Там ли, где колышется тайна,
ты как будто случайно
потеряешься вновь.

Нет не останется камня на камне
и мы замрем холодея от пламени.
И там у последней черты нас рассудят

и времени, времени больше не будет